Рубрики
Вход на сайт

Вы здесь

27
фев
2015

«Сатанинская прелесть его модели» ( о графине Юлии Самойловой, изображённой на картине К.П.Брюллова «Всадница»)

На картине - блистательная красавица, при взгляде на которую хочется произнести слова И.В.Гёте из «Фауста»: «Мгновенье, ты прекрасно! Замри, остановись!»
Кто она? Как сложилась её дальнейшая судьба?

Кто знает, что такое слава!
Какой ценой купил он право,
Возможность или благодать
Над всем так мудро и лукаво
Шутить, таинственно молчать
И ногу ножкой называть?.. –

писала Анна Ахматова о Пушкине.

«И ногу ножкой называть» - право, возможность или благодать? – Графиня Юлия Самойлова называла великого художника К.П.Брюллова Бришкой:

- Средь пращуров моего "деда" были и такие, при дворе которых работал великий Леонардо да Винчи, а теперь я, наследница их потомков, имею у своих ног тебя... моего славного, моего драгоценного друга Бришку!
(В.Пикуль. «Уходящая с бала»)

Сам Пушкин, который «имел право, возможность или благодать…», мечтал приобрести рисунок руки Брюллова, надеялся, что художник будет очарован красотой его Натали и напишет её портрет. К сожалению, этого не случилось…

Когда на небе появляется восходящее солнце, все звёзды, даже самые яркие, гаснут. Ослеплённый солнечным сиянием Самойловой, Брюллов чувствовал себя, как Левин, влюблённый в Кити: « …он сошел вниз, избегая подолгу смотреть на нее, как на солнце, но он видел ее, как солнце, и не глядя…» (Л.Толстой. «Анна Каренина»).

- Жена моя - художество! – любил повторять Брюллов. Не женой, а музой его стала Юлия Самойлова.

На одной только картине «Гибель Помпеи» графиня изображена три раза:
- Вот он сам, спасающий атрибуты священного искусства.., рядом с ним и она! С кувшином на голове, а в глазах застыл ужас. Богиню его сердца легко узнать и в павшей женщине, уже поверженной колебаниями земли. А вот и опять Самойлова, привлекающая к себе дочерей - жест матери, полный отчаяния...
*
Из письма Юлии Самойловой:
"Я поручаю себя твоей дружбе, которая для меня более чем драгоценна, и повторяю тебе, что никто в мире не восхищается тобой и не любит тебя так, как я - твоя верная подруга".
Н. Бенуа, тонкий ценитель живописи, писал, что художнику «удалось выразить столько огня и страсти, что при взгляде на них сразу становится ясной вся сатанинская прелесть его модели..."

О родословной Юлии Самойловой можно с небольшой долей шутки сказать, что «в родне у ней все были короли!» ))
В её родословную справку входит имя самого князя Потёмкина-Таврического, родная племянница которого Екатерина Васильевна Энгельгардт стала женою екатерининского дипломата графа Павла Скавронского, а кровь Скавронских со времен Екатерины I пульсирует в каждом члене семьи правящей династии Романовых.

Материальное положение графини - «наследник всех своих родных». «Знаменитая "Мадонна Литта" кисти Леонардо да Винчи (ныне украшающая Эрмитаж) досталась графине Самойловой от адмирала Юлия Помпеевича Липы, боготворившего свою "внучку" как родную дочь. Он буквально обрушил на нес свое колоссальное наследство в Италии и в России, сделав Юлию не в меру расточительной».

Личная жизнь Юлии Самойловой была бурной и насыщенной. Замуж она вышла в 22 года, что по меркам того времени считалось довольно поздно.
Её избранником оказался « столичный "Алкивиад", как называли графа Николая Александровича Самойлова, внучатого племянника того же Потемкина-Таврического», адъютанта императора.
Брак не продлился и года. После развода – балы, фейерверки, развлечения до краёв наполнили весёлую жизнь графини. В красавицу влюблялись, из-за неё стрелялись, а она спешила жить, не обращая никакого внимания на условности высшего света :
« Юлией увлекся Эрнест Барант, сын французского посла (тот самый Барант, с которым позже дрался на дуэли Михаил Лермонтов).
«Иногда кажется, что она даже сознательно эпатировала высшее общество столицы своим вызывающим поведением.» (Пикуль. «Уходящая с бала»)
Кутежи происходили в имении Славянка, слухи о них дошли до царя…,
«император однажды резко заявил Самойловой:
- Графиня, я хотел бы купить у вас Славянку.
Если цари просят, значит, они приказывают.
- Ваше величество, - отвечала Юлия Павловна, - мои гости ездили не в Славянку, а лишь ради того, чтобы видеть меня, и где бы я ни появилась, ко мне ездить не перестанут».
Но имение всё же пришлось продать: если цари просят…

Через три года после развода Юлия Самойлова встретилась в Италии с малоизвестным тогда художником К.П.Брюлловым.
«Кто он и кто она? Ему, труженику из семьи тружеников, пристало ли заглядываться на ее красоту? Петербург отказывал Карлу даже в присылке пенсионных денег, а рядом с ним возникла женщина, не знавшая меры страстям и расходам».
«Наконец грянул "Последний день Помпеи", и он прославил живописца сразу и на века! Брюллов стал кумиром Италии».

Роман художника и графини длился долго, отчасти благодаря свободе, предоставляемой друг другу по обоюдному согласию. Но ничто не вечно под луною… Правда, дружбу им удалось сохранить до последних дней жизни.

Самые яркие страницы из пёстрой череды романов Самойловой:
«Правду следует договаривать до конца. Заядлая меломанка, Самойлова часто бывала в опере, и однажды, послушав, как заливается тенор Перри, она уехала из театра в одной карете с певцом, объявив ему по дороге домой, чтобы он готовился...
- К чему? - обомлел тенор.
- Я решила сделать из вас своего мужа...
Однако сей молодой человек - в расцвете сил и таланта - не выдержал накала ее страстей и вскоре же умер, оставив Самойлову сорокатрехлетней вдовой».
«Лишь на пороге старости она вступила в очередной брак с французским дипломатом графом Шарлем де Морнэ, которому исполнилось 64 года, но после первой же ночи разошлась с ним и закончила свои дни под прежней фамилией – Самойлова».

Умирала Юлия Самойлова (в возрасте 72 лет) в Париже в обстановке бедности, похожей на нищету…
Похоронили её на кладбище Пер-Лашез.
«Всё мгновенно, всё пройдёт»… Но благодаря кисти Брюллова прекрасное мгновение остановилось и стало достоянием вечности.


Добавить комментарий