Об отце, или почему я ненавижу алкоголь
Анна Ахматова как-то написала:
Он любил три вещи на свете:
За вечерней пенье, белых павлинов
И стертые карты Америки.
Не любил, когда плачут дети,
Не любил чая с малиной
И женской истерики
…А я была его женой.
Наверное, каждый человек может сказать, что он любит и что он не любит. Я вот больше всего на свете не люблю насилия и алкоголь.
Я просто убеждена, что именно в этих двух вещах коренится главное зло нашей повседневной жизни. Великая поэтесса писала о своем бывшем муже, Николае Гумилеве, а я вспоминаю своего отца и пытаюсь найти ответ на вопрос: почему он ушел из моей жизни гораздо раньше, чем закончился его земной путь?
Мои родители разошлись, когда мне было 15 лет. Но память по-прежнему возвращает меня в детство, и я часто думаю: как сложилась бы моя жизнь, если бы не пагубное пристрастие моего отца. Да, жизнь не терпит сослагательного наклонения. Прошлого не вернуть и не исправить. Но…
Отец был красивым и добрым человеком. От природы. У него были золотые руки. Он построил дом, в котором должны были жить все мы. Этот дом должен был перейти мне, старшей, в наследство. В этом доме, украшенном резными наличниками и высоким крыльцом, должны были проводить лето мои дети и внуки. Не случилось. Сейчас в доме моего детства живут чужие люди. Это больно. Я любила свой дом как живой. Я помню запах его стен.
Отец посадил не одно дерево – много! И я помню главное дерево моей жизни – клен перед домом, могучий и прекрасный. Больше такого дерева я не видела никогда в своей жизни.
Отец был сильным и щедрым человеком. Он легко расставался с вещами и очень любил делать подарки. А как он пел и танцевал! Это он научил меня вальсировать и танцевать танго. Я была очень похожа на него, и отец гордился этим сходством.
Мне было шесть лет, сестра еще не родилась. Новый год. Открывается дверь и папа заволакивает (по-другому не скажешь) огромную елку. Она только что срублена в лесу, вся такая свежая и зеленая! От тепла минут через сорок елка начинает источать умопомрачительный запах хвои и смолы. Этим ароматом наполняется весь дом. А он, как Дед Мороз, довольно посматривает в мою сторону… А потом, сонную и теплую, переносит из родительской кровати в мою, детскую.
Елку во всем великолепии я видела уже утром. Мама украшала ее полночи, сама, видимо, получая от этого особое удовольствие. Ведь у нее в детстве не было ни елки, ни игрушек. Бабушка растила шестерых без мужа, сгинувшего на войне, побывала и под бомбежками, и в плену. Жили после войны и в фашистском блиндаже, и в землянке…
А еще помню, как мы с папой плыли на лодке по речке. Это воспоминание как прекрасный сон. Мы плывем, и моим рукам, опущенным в прозрачную зеленую воду, приятно от прохладной воды и немного щекотно, потому что вода проходит между пальцев. Вода такая прозрачная, что рыбки видны и водоросли. Помню кувшинки и лилии, которые доставал для меня мой отец.
Сейчас мне кажется, что он был неважным рыболовом. Но очень любил природу: реку, луг, поле, летний закат.
Помню, какие чудные качели он сделал и повесил их на самую крепкую ветку нашего клена. Какое огромное красное яблоко сорвал. И как пахло это яблоко! Помню, как учил меня рисовать березку из окна. А еще как-то признался, что его любимая книжка в детстве была про Рыжика: «Ты прочитай, Катюш, тебе понравится!»
В моем раннем детстве я не помню его пьяным.
Как-то так произошло, что все чаще красивое, мужественное лицо моего отца краснело, черты искажались, глаза наливались кровью. В такие моменты это был страшный в своей агрессии человек. Несправедливый и непредсказуемый. Он был очень силен, а потому особенно опасен. Я не могла заснуть, если ждала его в таком состоянии ночью, напряженно прислушиваясь к звукам, доносившимся с улицы: ждала, когда он подъедет на мотоцикле. А потом задыхалась от страха и оттого, что он курил в доме, и лютой ненавистью ненавидела Иосифа Кобзона, чей голос надрывал мой слух и детское сознание вполне невинной песенкой «А у нас во дворе», потому что эта песенка звучала слишком громко и назойливо и слишком ярко в комнате горел свет. А отец представлял собой какую-то первобытную угрозу, и мы не знали, где от него есть спасение…
На следующий день бабушка ругала его, сокрушаясь и плача: «Грехоло-о-омный!», а он не знал, куда деть глаза. А через некоторое время все повторялось.
Когда мои родители разошлись, то у них родилось по сыну. Таким образом, отец как бы завершил программу, которую, если верить народной мудрости, должен выполнить каждый настоящий мужчина: построил дом, посадил дерево и родил сына. Однако и сына он потерял за несколько месяцев до собственной смерти: двадцатисемилетний парень умер на улице от алкогольного отравления. Я совсем не знала его…
Если бы не алкоголь, то наша семья была бы другой, другой была бы вся наша жизнь. Я не выношу пьяных. Алкоголь изменяет, искривляет сознание, убивает совесть, калечит судьбы. Впрочем, это не новость, я говорю то, что известно всем…
Он был сильным и красивым человеком, мой отец. А умер, когда ему еще не было 65-ти. Господь привел меня к его смертному одру, хотя после развода он НИ РАЗУ не выразил желания увидеться с нами, своими дочерьми, и никогда ничем не помог. Прости меня, папа, а я простила тебя.
Просто я ненавижу алкоголь.
Автор: Екатерина Ясакова.
Источник:
http://mirborisa.ru/?p=238#comment-3
