Источник Охотник выходного дня
Так сложилось, что я охочусь в местах, где ковалась победа в битве за Ленинград, и чувствую эхо тех далеких лет практически на каждом выезде.
Прикасаюсь к истории, отлитой в металле, изменившей местный ландшафт. Линии окопов и точки воронок ещё долго и после меня будут являться визитной карточкой этих мест.
18 января кольцо Блокады было прорвано стремительными ударами Волховского и Ленинградского фронтов, идущими навстречу друг другу, в районе Пятого рабочего поселка Синявинских торфоразработок.
В этом нет ни капли моей заслуги, так просто исторически сложилось. Я родился спустя много лет после этих событий, не мерз в сырых синявинских окопах, не штурмовал рощу Круглую, не переправлялся на Невский пятачок и даже не голодал в осаждённом Ленинграде. Я — ребёнок счастливых мирных лет, не разу видевший ужасов Блокады. Правда же?
Но почему-то, каждый раз переезжая Неву по Ладожскому мосту, я чувствую, как форсирую её километрах в семи южнее, на плоту, сквозь стену воды, которую поднял разрыв вражеского снаряда. И это последнее, что я помню. Плащ-палатка сработала как парашют и сильное течение отнесло меня километра на полтора ниже. И я всё еще лежу там, на дне, сжимая ржавую «Мосинку». Меня ещё не нашли.
И я стараюсь покинуть вечереющий лес, чтобы не слышать мысли бойцов, которых, как и того меня, никогда не найдут под клюквенным ковром Хандрова блота. Через них не прорастут сосны или ели, под которыми будут петь рябчики, они опустились глубоко, туда где нет кислорода, где торф и постоянная температура. На века.
Мало кто знает, что диорама «Прорыв» в районе моста через Неву вовсе не является местом прорыва Блокады. Более того, памятный знак на месте прорыва Блокады Ленинграда в районе развалин Всесоюзного института механизации торфяной промышленности (ВИМТ) на самом деле установлен несколько восточнее реального места соединения фронтов, а на месте Пятого рабочего поселка сейчас вырыт карьер. Поселок располагался к западу от насыпи узкоколейки (по которой сейчас проложена дорога от Мурманского шоссе до Синявинских высот и далее на Молодцово). По сути, место героических боёв было утрачено. Буквально — срыто.
И каждый раз меня неудержимо тянет топтать именно эти места. Не променяю их ни на какие другие. Боюсь их, бегу от них, мелькают огоньки в болоте, но я все-равно возвращаюсь сюда раз за разом и чего-то ищу. Уж не себя ли?
