Любят у нас всех обсуждать, особенно выдающихся людей. Чем выше личность, тем ниже «опускают», до своего уровня. У Пушкина, видите ли, – донжуанский список, у Пугачёвой – пять мужей, Высоцкий – пьяница и наркоман, у Путина – «украденные» миллиарды, Чайковский – «голубой» . Кстати, последнее – доказано, что это клевета.
Мужчины на старости лет аргументируют своё желание жениться на молоденькой: «Чарли Чаплин тоже поздно женился на 18-летней, а последний ребёнок у него родился, когда Чаплину было 75 лет».
«Толпа жадно читает исповеди, записки etc, потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего».(А.С.Пушкин).
В фильме «Храни меня, мой талисман!» молодой человек – Анатолий Климов (Абдулов) - заговорил с журналистом Алексеем Дмитриевым (Янковский) о Дантесе:
- Может быть, вернёмся к разговору о Дантесе? Молодой человек приезжает в Россию, встречает красивую женщину. Влюбляется. Это нормально. Так, дальше. 23-летний Пушкин приезжает в Одессу, встречает молодую красивую женщину. Я имею в виду Воронцову. Влюбляется. И представьте такую ситуацию: Воронцов вызывает Пушкина на дуэль. И Пушкин оказывается в ситуации Дантеса. Как тут с нравственностью? Разве это не одно и то же? А донжуанский список его вы, конечно, читали?
Алексей понимает, куда клонит молодой человек, и в ответ цитирует самого Пушкина:
- Читать-то читали, но не то вычитали. Знаете, Вяземский очень сожалел о потере записок Байрона. «Чёрт с ними!» - сказал Пушкин. - И слава богу, что потеряны. Толпа жадно читает исповеди, записки etc, потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок как мы! Врёте, подлецы! Он мал и мерзок – не так, как вы – иначе».
Пушкин написал это осенью 1825 года из Михайловского Вяземскому.
Стоит ли выносить на всеобщее обозрение личную жизнь выдающихся людей? Вопрос спорный, тем не менее, издаются новые книги, наподобие некоего Роберта Шнакенберга "Тайная жизнь великих писателей".
Отзыв о ней: «Книга прекрасна в своей абсолютной и непререкаемой низости. Она напоминает самый желтый из всех существующих таблоидов. Про каждого по чуть-чуть - и только самое неприличное". Подробнее о книге здесь
Пушкин правильно сказал: при открытии всякой мерзости толпа в восхищении.
