А.И.Куприн.
"Меня давно тянуло на Юзовский завод. Всё, что рассказывали о нём сведущие люди, дразнило и возбуждало моё любопытство своей сказочной грандиозностью. Надо отдать справедливость нам, русским, - мы очень мало знакомы с интересными местами нашего отечества.
...начиная от самого Харькова, я почувствовал на себе влияние угольного и рудного царства. На станциях всё чаще и чаще стали попадаться партии рабочих с чёрными от угля лицами, на которых резко и странно выделяются белки. Посыпались технические термины: шурф, торцовый слой, коксующийся и некоксующийся уголь, колчедан, флюс, какие-то проценты сгораемости и бог знает какие ещё слова. Перед глазами замелькали вагоны с клеймами в виде скрещённых молота и кирки, и во рту я ощутил противный приторный вкус серы, который потом долго-долго преследовал меня.
Нам пришлось пересечь это местечко, прежде чем мы добрались до гостиницы. Хотя и говорят, что это местечко образовалось всего только несколько лет тому назад и образовалось с быстротой, достойной новых американских городов, однако это обстоятельство не мешало бы ему быть хоть немного почище и получше в санитарном отношении. Гостиница оказалась под стать местечку - грязная, унылая, с трактиром и органом внизу и с целым рядом клоповников наверху.
Всё местечко сбегает вниз по отлогости широкого оврага. На другой стороне этого оврага лепятся домишки рабочей колонии. Все они - один в один: белые стены, два окна и высокая красная крыша.
И стоят они так близко и так правильно друг возле друга, что производят издали впечатление какого-то военного лагеря. Завод обнесён кирпичной стеной".
К.Паустовский.
"В Юзовке я поселился в дешёвом номере гостиницы "Великобритания". Это зловонное логово было названо так в честь страны Юза и Бальфура - двух британцев, владевших в Донском бассейне заводами и шахтами.
Теперь от бывшей Юзовки не осталось и следа. На её месте вырос благоустроенный город. Тогда же это был беспорядочный и грязный посёлок, окружённый лачугами и землянками.
Скопления этих землянок называлось по-разному: Нахаловка, Собачевка, Кабыздоховка. Мрачный юмор этих названий лучше всего определял их безрадостный вид".
"Дым шёл не только из заводских труб. Дымили самые здания цехов. Дым был жёлтый, как лисья шерсть, и зловонный, как пригорелое молоко.
Неправдоподобное багровое пламя качалось над жерлами доменных печей.
С неба сыпалась жирная сажа. Из-за дыма и сажи в Юзовке исчез белый цвет. Всё, чему полагалось быть белым, приобретало грязный, серый цвет с жёлтыми разводами. Серые занавески, наволочки и простыни в гостинице, серые рубахи, наконец, вместо белых, серые лошади, кошки и собаки.
В Юзовке почти не бывало дождей, и жаркий ветер днём и ночью завивал мусор, штыб и куриный пух.
Все улицы и дворы были засыпаны шелухой от подсолнухов. Особенно много её накапливалось после праздников.
Грызть подсолнухи по-местному называлось "лузгать". Лузгало всё население. Редко можно было встретить местного жителя без прилиншей к подбородку подсолнечной шелухи".
